21 августа в официальном издании Рослесхоза — «Российских лесных вестях» — появилось сообщение о подготовленном в Минприроды законопроекте, предусматривающем увеличение максимального срока аренды лесов с нынешних 49 лет ровно вдвое — до 98 лет. Мотивация к увеличению срока аренды вполне очевидная: «увеличение срока аренды позволит добросовестным арендаторам планировать долгосрочное развитие бизнеса».

В связи с этим уместно вспомнить, как за последние 20 лет в нашей стране менялись сроки аренды лесов для главного вида их использования — заготовки древесины (для некоторых других видов использования лесов сроки менялись в последние годы немного по-другому).

Основами лесного законодательства Российской Федерации, принятыми в 1993 году, предусматривалась возможность передачи лесов в аренду на срок до 50 лет (ст. 26).

Лесной кодекс 1997 года отрезал от этого срока по одному году с каждой стороны: его первоначальная редакция предусматривала возможность передачи лесов в аренду на срок от 1 года до 49 лет (ст. 31).

Федеральным законом от 29 декабря 2004 года № 199-ФЗ в эту статью Лесного кодекса были внесены изменения, увеличившие срок аренды лесов. Соответствующая редакция Лесного кодекса РФ предусматривала возможность передачи лесов в аренду на срок от 1 года до 99 лет.

И наконец, новый Лесной кодекс Российской Федерации, принятый в 2006 году, предусматривал и предусматривает до сих пор возможность передачи лесов в аренду для заготовки древесины на срок от 10 до 49 лет (ст. 72).

Таким образом, на протяжении последних двух десятилетий предельные сроки аренды лесных участков для заготовки древесины менялись трижды, причём в разные стороны, без какой бы то ни было очевидной логики и без явных предпосылок к таким изменениям.

Это делает совершенно несостоятельным утверждение, что «увеличение срока аренды позволит добросовестным арендаторам планировать долгосрочное развитие бизнеса». Очевидно, что если за последние 20 лет срок аренды лесов для заготовки древесины законодателями трижды менялся в разные стороны — он тем более ещё не раз может поменяться за последующие 98 лет (предлагаемый новый максимальный срок аренды). Легко посчитать, что при сохранении наблюдавшейся за последние два десятилетия частоты изменений за следующее почти столетие он может поменяться раз пятнадцать, и опять же — совершенно непредсказуемо, в какую сторону.

Отметим особо, что менялись не только сроки аренды, но и формулировки по поводу того, на что имел право арендатор по истечении этого срока, — что, разумеется, делало и делает будущее положение арендаторов ещё менее предсказуемым.

В общем, при столь часто и столь хаотически меняющемся лесном и смежном законодательстве каким бы ни был предельный срок аренды лесных участков, планировать долгосрочное развитие своего бизнеса смогут лишь самые смелые фантазёры. А остальные так и будут ждать подвоха от родного государства — если не прямо сейчас, то уж явно в не столь далёком будущем.

А вообще-то многие лесные специалисты считают, что аренда лесов – нелепость, нонсенс, и что её надо вовсе упразднить. В аренду можно сдать только то, что затем возвращается в нетронутом и исправном состоянии. А сдавать леса в аренду – всё равно что сдавать в аренду батон колбасы: его слопают, и дело с концом. В принципе то же самое происходит с лесом: арендатор прежде всего заинтересован в сиюминутной выгоде, ему нужна древесина, и поэтому он прежде всего рубит лес, а все эти разговоры о его восстановлении – простая фикция. Лес растёт сто лет, а человек столько не живёт. И поди проверь, что будет через сто лет...

Об этом хорошо сказал Ходжа Насреддин, взявшийся за солидное вознаграждение обучить ишака грамоте за 20 лет, и которому эмир обещал отрубить голову, если он не сумеет справиться с задачей:

- Скажу ещё, что получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство – это человеку не каждый день удаётся. А голову мою не оплакивайте, потому что за 20 лет кто-нибудь из нас обязательно умрёт – или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие…