Повысить эффективность лесовосстановления

По мнению специалистов, реабилитация лесов затруднена из-­за сложности контроля работ и оценки их эффективности

Полноценная реабилитация вырубаемых лесов в России, объёмы которой к 2024 году, согласно нацпроекту «Экология», должны сравняться с объёмами вырубок, затруднена из-­за того, что работы сложно контролировать, а их эффективность с трудом поддаётся оценке, утверждают эксперты лесной отрасли. Чтобы изменить ситуацию, нужно ужесточать ответственность государства и применять различные технологии лесовосстановления, подходящие для конкретных территорий, считают они.

Отсутствие эффективного лесовосстановления, как заявил директор лесной программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) Николай Шматков, является главной проблемой лесной отрасли в России наряду с нелегальными вырубками. Новый лес высаживают, но за молодыми деревьями не ухаживают, и они гибнут, пояснил он. Между тем в рамках национального проекта «Экология» и федерального проекта «Сохранение лесов» к 2024 го­ду президентом РФ поставлена задача обеспечить стопроцентный баланс выбытия и воспроизводства лесов.

 


Трудности контроля

Как сообщили власти российских регионов, восстановление леса в стране действительно недостаточно эффективно. Так, в Красноярском крае, одном из основных лесопромышленных регионов, в 2017 году при вырубках в 120 тыс. га провели восстановление только 52 тыс. га. В Иркутской области, где сосредоточено 10% всех российских лесов, арендаторы участков восстанавливают всё, что вырубают, однако есть огромная категория лесопользователей, которые делать этого не обязаны.

«Огромные площади вырубки выходят из-под линейных объектов, объектов нефтегазодобычи и т. д., в некоторые годы вырубается до 25 тыс. га. На этих площадях лесовосстановление не предусмотрено вообще. ФСИН рубит лес, но тоже не восстанавливает — закон не обязывает», — рассказал министр лесного комплекса региона Сергей Шеверда.

Но даже те масштабы лесовосстановления, о которых отчитываются региональные власти, нет возможности подтвердить. Председатель комитета Госдумы по природным ресурсам Николай Николаев отметил, что сегодня невозможно понять, где и сколько леса было вырублено и высажено.

«В 2015 году была принята норма, в соответствии с которой отчётность по использованию лесов нужно сдавать лесопользователям вместе с материалами фото-­ и видеофиксации. Помимо этого, данную отчётность нужно сдавать через многофункциональные центры. Практически ни в одном регионе это не работает. А как контролировать, где вырубили, а где восстановили, если у нас нет подтверждения?» — сказал депутат.

Не в полной мере владеют ситуацией в силу большой нагрузки и контролирующие органы, считает президент национальной ассоциации лесопромышленников «Русский лес» Алексей Желнеев. Сейчас они успевают следить лишь за крупными лесопользователями, а мелких даже не всегда получается найти.

«К крупному бизнесу всегда есть куда приехать и что посмотреть — это большое количество техники, людей, понятные районы пребывания. Поэтому крупные компании к таким вещам подходят более ответственно — они не будут рисковать своим бизнесом, чтобы какие-­то работы в лесу не провести», — пояснил Желнеев, отметив, что для изменения ситуации нужно усилить контроль и ужесточить ответственность лесопользователей.

 


Вырастет ли лес

Отследить сложно не только сам факт проведения работ по восстановлению лесов, но и их эффективность. По словам Байкальского межрегионального природоохранного прокурора Сергея Зенкова, невозможно проверить, какая часть высаженного леса прижилась, потому неизвестно, сколько его в действительности восстановлено.

Начальник производственного департамента группы ком­паний «Титан» — крупнейшего лесопользователя Архангельской области — Альберт Пестов признаёт: процент прижи­ваемости деревьев невысок. «Основная проблема при лесовосстановлении — это трудозатратность. При посадках используется ручной труд, и, как правило, это не специалисты, а люди, для которых это разовый заработок. И, соответственно, результат не всегда хороший», — сообщил он.

Решение проблемы Пестов видит в переходе на механизированную посадку саженцев с закрытой корневой системой. Механизировать, по его мнению, нужно и уход за молодым лесом.

Не приживается лес ещё и потому, что лесопользователи не всегда применяют правильные технологии. «У нас под лесовосстановление попадают глинистые, заболоченные участки. В такие участки везут саженцы, ту же сосну, чтобы она росла в тех условиях, в которых расти не может. Естественно, если там приживаемость сос­тавляет 30%, это уже хорошо», — рассказал генеральный директор Приангарского ЛПК в Красноярском крае Николай Молчанов.

По его мнению, чтобы сделать эту работу эффективнее, нужно подходить к вопросу более обстоятельно: где-­то высаживать деревья, а где-то просто проводить минерализацию почв, предоставляя природе самой решать, какой лес на них вырастет. Такая практика, пояснил Молчанов, может быть эффективна в труднодоступных районах, куда сложно завозить саженцы и ухаживать за ними.

Ещё одна проблема лесовосстановления, по мнению депутата Николая Николаева, заключается в отсутствии координации работы в этой сфере. «К примеру, в Тамбове имеется избыток саженцев, и область реализует их в другие регионы. Но невозможно будет эти саженцы посадить, например, в Сибири, в Иркутской области, — там другие климатические условия. Получается, имеются регионы, в которых саженцев с избытком, а есть регионы с дефицитом, то есть по сути нет координации», — пояснил Николаев.

 


Пути развития

Между тем примеры проектов, направленных на улучшение лесовосстановления, в российских регионах уже есть: так, в Курской области к 2020 году планируют создать плантацию элитного дуба. «После Великой Отечественной войны у нас много деревьев было спилено, и лес стал возобновляться неправильно, что называется, «от пня». Наши дубравы долго не проживут, их нужно менять, а для обеспечения качественным посадочным материалом необходимо создание плантации», — рассказал заместитель руководителя комитета лесного хозяйства региона Дмитрий Репринцев.

В Красноярском крае на условиях частно-­государственного партнёрства планируется создавать лесосеменные центры, где будут выращивать сеянцы с закрытой корневой системой — они растут в три раза быстрее, чем с открытой. В Коми такие питомники уже работают, и самый крупный арендатор леса — АО «Монди Сыктывкарский ЛПК» — увеличил объём выращивания сеянцев до 8,7 млн. штук в год с 4 млн., которые были в 2013—2014 годах.

В Карелии с 2018 года реализуется пилотный проект по внедрению модели интенсивного использования и воспроизводства лесов. Арендаторы могут выбирать способ лесовосстановления и тем самым повышать эффективность вложения средств, но при этом власти ужесточили контроль.

Дата публикации: 22 апреля 2019
Опубликовано в "Лесной Регион" №07(244)
Теги: Лесное хозяйство, Экология




Другие новости по теме:




Сообщить о ошибке


Комментарии (0)
Оставить комментарий