Лесной комплекс – одна из наиболее интегрированных в мировой рынок российских отраслей. За рубеж вывозят необработанный лес, почти всю товарную целлюлозу, газетную бумагу. В обратном направлении поставляется продукция с высокой добавленной стоимостью. 
Несмотря на глубокую вовлечённость в международную торговлю, отечественные лесопромышленники не чувствуют себя полностью готовыми к работе в условиях ВТО. Сырьевая направленность отрасли не преодолена, техника и технологии не обновлены. Главные риски, с которыми столкнётся российский лесопромышленный комплекс, можно назвать проверкой на конкурентоспособность.
По мнению экспертов, членство России к ВТО станет неким индикатором, который покажет, насколько окреп российский лесопромышленный комплекс, а самое главное – как он готов изменяться при введении новых правил игры.
Главное и вполне ожидаемое нововведение после присоединения к ВТО – снижение пошлин на экспорт круглого леса в рамках квот, размер которых будет определяться ежегодно. Согласно договорённостям, российская сторона вводит квоты на экспорт необработанной ели в размере 6,2 млн. кбм, уменьшив ставку пошлины с 25% до 13%. На необработанную сосну – 16 млн. кбм, снизив пошлину на 10 процентных пунктов. На необработанную берёзу и осину квоты не вводятся, зато устанавливаются пошлины – 7% и 5%, причём на берёзу пошлина даже повысилась с нулевой отметки. 
Финляндия, самый яростный лоббист отмены ограничений на экспорт российской берёзы (ряд комбинатов этой страны технологически не могут обойтись без берёзовой древесины), вероятно, несколько разочарована. Утешением для Суоми может послужить обещание РФ в течение четырёх лет обнулить пошлины на щепу и древесную стружку, которые в последние годы вывозились на зарубежные целлюлозно-бумажные комбинаты (ЦБК) взамен закрытого пошлинами круглого леса.
Пять лет назад российские власти решили бороться с тем малоприятным фактом, что лесная отрасль богатейшей по запасам древесины страны прочно сидит на «сырьевой игле». Комплекс поощрительных мер (программа осуществления приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов) по ряду причин так и не заработал. Осуществить запретительные меры оказалось легче: с 2006-го по 2009 год пошлина на вывоз леса поднялась с 6,5% до 25% таможенной стоимости. Довести этот показатель до заградительного уровня 80% помешал кризис 2008-2009 годов – экспортные пошлины замерли на отметке 25%. 
На кризис можно списать также недостаточный приток инвестиций в отрасль. Приходится констатировать, что надежды правительства на углубление отечественной лесопереработки не осуществились.
В выигрыше от ввода полузаградительных пошлин оказались крупные ЦБК. Благодаря избытку скопившейся на внутреннем рынке древесины они могли больше не опасаться дефицита сырья и неконтролируемого роста цен. Лесозаготовительная отрасль пережила тяжелейший кризис, так как вопреки ожиданиям правительства количество новых потребителей древесины росло значительно медленнее, чем сокращался экспорт. За пять лет экспорт необработанной древесины из России уменьшился более чем вдвое: в 2007 году он составлял 49 млн. тонн, а в 2011-м, по нашим оценкам, – 20 млн. Экспорт обработанной древесины остался на прежнем уровне – 11-12 млн. тонн в год.
Не исключено, что отмена вывозных пошлин приведёт к возобновлению дефицита сырьевых ресурсов. 
Одна из главных проблем Архангельской области – невозможность обеспечить проекты лесными ресурсами в полном объёме. Так, проект группы «Илим» обеспечен сырьём на 47%, компании «Соломбалалес» – на 64%, Архангельского ЦБК – не более чем на четверть.
Уступки Финляндии и Швеции
серьёзно ослабят позиции отечественного целлюлозно-промышленного комплекса. Стоимость сырья для резидентов может начать повышаться в связи с вывозом кругляка в Северную Европу и Китай, – предупреждают аналитики. 
Впрочем, гиганты отрасли хранят спокойствие. Наученные горьким опытом, они успели сформировать собственные лесозаготовительные подразделения, удовлетворяющие от 40% до 60% их сырьевой потребности. 
Кроме того, отечественную древесину не ждут на прежних рынках с распростёртыми объятиями. Снижение вывозных ставок для необработанной древесины вряд ли сильно увеличит объёмы экспорта, потому что за время действия заградительных пошлин Китай, основной рынок сбыта нашей древесины, переориентировался на закупки сырья из других стран – Новой Зеландии, Австралии, США, Канады.
Похожая ситуация и в Европе: потеряв российский лес, она переключилась на Канаду и внутренних поставщиков.
Вторая сторона проблемы – открытие внутреннего рынка для иностранных производителей. Российские предприятия, несмотря на протекционистские меры правительства, за последние пять лет так и не смогли отвоевать внутренний рынок. Доля импорта в нишах готовой продукции деревопереработки и ЦБК, сократившаяся в период кризиса из-за курсовой разницы валют, с 2010 года вновь начала расти и по некоторым видам продукции достигает 80-100%.
Наиболее подвержены изменениям в связи с вступлением в ВТО целлюлозно-бумажный и мебельный секторы. На мебельном рынке РФ доля импортной продукции превышает 50%. Действующие ввозные пошлины на мягкую мебель – 15%, на каркасную – 20%. В течение переходных трёх-пяти лет ставки упадут до 5-10,8%, что приведёт к росту ввоза импортной мебели и сокращению спроса на продукцию российских производителей. Это в свою очередь негативно скажется на потреблении древесных плит отечественного производства.
Целлюлозно-бумажную промышленность также ожидает ужесточение конкуренции с зарубежными производителями. По некоторым видам продукции импортные пошлины к 2015 году упадут втрое. В частности, пошлины на газетную бумагу в рулонах или листах будут снижены с действующих 15% до 5%, на немелованную бумагу и картон – с 15 до 5-10%. В зоне особого риска окажется тарный картон (сырьё для гофроупаковки). Ёмкость внутреннего рынка страны при существующих объёмах потребления и темпах его роста примерно на 20-25% меньше, чем объёмы производства на действующих мощностях. Наши предприятия до сих пор выигрывали ценовую борьбу с европейцами за счёт ввозных пошлин. Но когда ворота откроются, в Россию, и в первую очередь в приграничные области СЗФО, хлынет более дешёвый и качественный макулатурный картон из Европы.
Помимо потерь от прямой конкуренции с иностранными производителями игроки рынка могут столкнуться с потерями косвенными – от переключения потребителей на подешевевший импорт. «До 70% потребления транспортной упаковки из гофрокартона – это пищевая промышленность, а также ликёроводочная продукция, вино, пиво, безалкогольные напитки. Также в гофроящики упаковывают бытовую химию, электронику, элементы мебели. Что произойдёт, когда для импорта в широком смысле слова откроются рынки? Он будет поступать к нам уже готовым – упакованным, расфасованным. Если импортный товар на прилавках заметно потеснит отечественный, то пострадавшие фабрики в свою очередь снизят потребление сырья, материалов, упаковки», – предполагает заместитель директора по маркетингу и продажам, начальник экспортного отдела Архангельского ЦБК Алексей Постников.
«Вступление в ВТО, с нашей точки зрения, – позитивный шаг для России. Но в российскую целлюлозно-бумажную промышленность много лет не было существенных инвестиций, поэтому надо очень осторожно относиться к переходному периоду, иначе многие направления могут сильно пострадать», – предостерегает генеральный директор группы «Илим» Пол Херберт. По его словам, только четыре из более чем сотни ЦБК страны провели за минувшие годы существенное переоборудование. Средний технологический возраст остальных превышает 30 лет.
Однако предприятия, развивавшиеся без расчёта на протекционизм правительства, чувствуют себя вполне уверенно. Группа «Илим» завершает создание производства мелованной бумаги в Коряжме, которое будет запущено в этом году, и уже ведёт предпроектные работы по проекту возведения завода по выпуску мелованного картона. Усилия «Илима» нацелены именно на то, о чём в последние годы неустанно говорило правительство, – на импортозамещение. Ведь до сих пор вся мелованная бумага ввозилась из-за рубежа. Несмотря на это, в ходе трёхлетних переговоров инвесторам так и не удалось пролоббировать повышение таможенной пошлины на этот товар. По соглашению о вступлении в ВТО, она зафиксирована на действующем уровне – 5%. «Ситуация была бы более благоприятной, если бы на три-четыре года установили пошлину 15%. Но мы всё равно выиграем», – не сомневается Херберт.
Не все участники рынка настроены так оптимистично. Инвестиционный потенциал отрасли, и без того не удовлетворяющий потребности в модернизации, после вступления в ВТО ещё снизится. «Очевидно, что российские производители вынуждены будут предложить конкурентоспособные цены по сравнению с импортом, который на 5-10% подешевеет. Это окажет негативное влияние на рентабельность и инвестиционный потенциал. Отечественный ЛПК и так страдает от нехватки инвестиций и технической отсталости, и это состояние лишь закрепится», –
рассуждает Алексей Постников. — Но в присоединении к торговому клубу есть и плюсы: уменьшение пошлин на импортное технологическое оборудование, химикаты, материалы, изнашиваемые части несколько облегчит комбинатам задачу их технического обновления, модернизации. Другой вопрос, что одновременно из-за падения рентабельности продаж инвестиционный потенциал ЦБК заметно пострадает».
Важным моментом является то, что у России есть переходный период на становление новых международных торговых отношений, ясная программа развития. Также страна сохранила за собой право принять систему мер по защите этих отраслей в соответствии с нормами ВТО.
Помимо субсидий и регулирования тарифов на услуги естественных монополий у России есть возможность применять антидемпинговые защитные компенсационные меры и другой арсенал механизмов.
В долгосрочной перспективе, как водится, возможны два сценария развития событий. Пессимистичный – закрепление за российским ЛПК его чисто сырьевой направленности. В этом случае полуфабрикаты – целлюлоза, картон и бумага в рулонах – будут по-прежнему отправляться на экспорт, а продукция глубокой переработки – ввозиться.
В оптимистичном варианте вступление в ВТО создаст предпосылки к росту объёмов лесозаготовки, развитию перерабатывающих мощностей, выходу отечественных предприятий на новые рынки сбыта готовой продукции. Это в свою очередь приведёт к повышению инвестиционной привлекательности ЛПК. Такие чудеса, подчёркивают эксперты, возможны только при грамотной государственной поддержке лесопромышленного комплекса. 
Генеральный директор Архангельского ЦБК Михаил Папылев считает, что в целлюлозно-бумажной промышленности присутствуют два
импульса развития. Один – со стороны независимых предпринимателей, стремящихся освоить рыночную нишу производства и продажи целлюлозно-бумажной продукции с высокой степенью готовности (гофротары, например). Второй импульс проистекает от самих ЦБК, которые видят в углублён-ной переработке возможность обеспечить гарантированный сбыт своего традиционного «полуфабрикатного» ассортимента на более выгодном сейчас российском рынке. Соответственно, мы имеем как бы две группы переработчиков – аффилированные с производителями сырья и полуфабрикатов и независимые. Борьба этих групп происходит на фоне заметного снижения темпов роста потребления готовой целлюлозно-бумажной продукции по сравнению с началом 2000-х. Конкуренция в отрасли разворачивается в условиях медленно растущего спроса. Переработчики, связанные с комбинатами – производителями сырья, пытаются вытеснить с рынка независимых игроков. Разумеется, полное вытеснение невозможно: независимые предприниматели сделали значительные капиталовложения в новые заводы и отстаивают свои рыночные позиции. Однако можно говорить о том, что в целом по стране за последние годы реализованы и реализуются в настоящее время проекты по созданию новых мощностей, не обусловленные истинным дефицитом.
Как заявила в ходе шестого международного форума «Лес и человек» директор по взаимоотношениям с органами государственной власти ОАО «Архангельский ЦБК» Наталья Пинягина, правительство РФ сократило в 3 раза размер субсидий на возмещение банковских процентов по кредитам на техническое перевооружение предприятий лесопромышленного комплекса. В соответствующей статье федерального бюджета ранее планируемый объём субсидий в 1 млрд рублей был снижен до 350 млн. рублей. Источник финансирования субсидирования процентных ставок по кредитам, начисленных во 2-й половине 2012 года, отсутствует. Компании, имеющие по законодательству право на субсидию, не будут иметь реальной возможности воспользоваться таким правом.  
В следующем году бюджет не возмещает расходы по процентам, возникшие в текущем году. Реальная же потребность финансирования субсидирования предприятий лесопромышленного комплекса составляет, по оценке Натальи Пинягиной, не менее 500 млн. рублей. Предприятия ЛПК, получившие кредиты на техническое перевооружение в 2012 году и предприятия, которые планируют получать кредиты на указанные цели в будущем, не будут иметь государственной поддержки в форме субсидий на возмещение процентов по кредитам.
Кроме того, лесному сектору в отличие от транспортной индустрии не предоставлено право получать субсидии на возмещение затрат на уплату лизинговых платежей. Наталья Пинягина предложила предусмотреть в расходной части федерального бюджета размер статьи на субсидии по постановлению правительства № 205 не менее 1 млрд. рублей в год. Кроме того, следует внести изменения в Правила предоставления субсидий, касающиеся возмещения части затрат по уплаченным процентам по кредитам, полученным в 2008—2012 гг. на техническое перевооружение не только в российских, но и в зарубежных кредитных организациях.
Валерий ДМИТРИЕВ.