Мне кажется, принятие закона о госрегулировании оборота древесины – одна из самых больших ошибок в сфере управления лесами за последние годы. Думаю, он ухудшит ситуацию с охраной лесов, а в прочих направлениях в лучшем случае не принесёт никакой пользы. Понимая, насколько серьёзны такие прогнозы, постараюсь их аргументировать.

Вор-лес на большой дороге

Начну с того, что новый закон не касается незаконной заготовки, он регулирует лишь те отношения, которые возникают, когда древесина заготовлена и уже полностью вывезена из леса. Причём по факту он будет регулировать те отношения, которые связаны с транспортировкой древесины по магистральным путям, то есть после того, как она выехала из леса по небольшим дорогам. До этого транспортировку контролировать и некому, и невозможно. Плохих и мелких дорог у нас много. Хороших мало.

Иначе говоря, этот закон вступает в силу после того, как древесина выехала на хорошую дорогу и её можно проконтролировать. А у нас вор-лес, то есть незаконно заготовленная древесина, легализуется до того, как выедет на эту большую дорогу, на которой сейчас и так есть кому контролировать.

Махать кулаками после драки

Понятно, что если лес идёт через таможню, то тут и пенька не пронесёшь, не оформив соответствующих документов. Мышь не проскочит мимо нашей таможни, чтобы она не взяла, что полагается. Соответственно, документы нужны к тому моменту, когда лес выезжает из страны. Если этот лес идёт на крупные предприятия, там тоже нужны документы. Тех, кто готов рисковать и покупать древесину за нал, среди крупного лесного бизнеса очень мало, поскольку это себе дороже. Правда, есть мелкий бизнес, но его роль относительно невелика, с ним расправились посредством Лесного кодекса, и не он главный в потреблении ворованного леса. А крупные потребители берут кругляк уже с документами, и нет никакого резона эти бумаги присоединять к товару прямо перед таможней или воротами потребителя. Естественно, их дают перевозчику тогда, когда он на большую (в прямом смысле) дорогу въехал.

Праведным путём или неправедным получены эти документы – другой вопрос, но это те бумаги, которые должны быть, чтобы кругляк получил правовой статус. Если это легализованный вор-лес, он так и останется легализованным вор-лесом, войдёт в новую систему ЕГАИС, где будет учитываться как полностью белый и законный. Из чего следует, что новый закон на главнейший сегмент обращения с незаконной древесиной в нашей стране не повлияет никак. А если он будет действовать фактически задним числом, то кому от этого польза?

Это как после драки махать кулаками.

Конечно, потенциально есть какой-то маленький сегмент, который может быть отсечён, примерно 10% от всей массы ворованной древесины, которая сейчас поступает в оборот. Но не уверен, что из-за 10% следовало затевать такую опасную вещь (об опасностях скажу), как принятие этого закона. Кроме того, найдутся способы и эти 10% легализовать, просто пока не было нужды. При желании обойти любые трудности легко, потому что лес у нас толком не учтён, арендатор получает кота в мешке, выбрать свою расчётную лесосеку он чаще всего не может. Значит, у него есть гигантская квота, особенно при так называемых приоритетных инвестиционных проектах, если они липовые и своей переработки у них нет и никогда не будет. Но у них есть купленная квота на якобы законную древесину. Так, пожалуйста, принимай этот вор-лес, снабжай документами и вези куда хочешь. Схема обкатанная.

Вот почему я в принципе не вижу, как новый закон способен повлиять на ситуацию с незаконной заготовкой древесины. Нет в нём таких механизмов! Пока кругляк на магистраль не вывезли – он и не работает, а по главным дорогам без документов и так давно никто не возит. В немалой степени этому способствует ежегодно проводимая силами МВД операция «Лесовоз». Понятно, что это кампанейщина, но по-другому государство и не работает. «Лесовоз» по сути – то же, что и принятый закон. Я не сторонник этой операции, но свою миссию она выполнила – лес без документов возить перестали, хотя и не перестали возить лес ворованный. Выходит, по большому счёту, новый закон вообще не нужен, всё сделали без него.

Эффект снежного кома

Теперь о вреде этого закона. Первая невосполнимая потеря, на мой взгляд, в том, что самые приличные и порядочные люди в Рослесхозе потратили на него много сил и времени. Но тут уже ничего не поделаешь, этот ущерб законом причинён ещё до того, как он вступил в силу.

Теперь о том, что будет. Во-первых, надо ожидать бумажной лавины. Грядущий бумагооборот, по моей оценке, – минимум 20 млн. документов строгой отчётности в год по всей стране. Но ведь каждый документ попадает в ЕГАИС. Причём если идеология внесения в систему документирования информации, которая отработана в лесном реестре, в каком-то идеальном государстве была бы правильной, то у нас она превращается в неправильную. Потому что фактически ЕГАИС хранит данные не о том, что произошло, куда какая древесина поехала и какой где есть лес, а о том, какой по этому поводу был составлен документ.

Очевидно, что очень сильно усложняется работа с информацией – отслеживается не только древесина, но и весь бумагооборот. Получается, что каждая партия древесины порождает не только единицу информации, а много единиц информации о каждом документе, который эту единицу информации сопровождал. Вот повезли грузовик брёвен, и в ЕГАИС попадут не только данные о грузовике, но и о том, кто какие документы выписал.

Получается, что это не просто 20 млн. документов – каждый документ станет снежком, который вызывает лавину. Большой она окажется или маленькой, мы пока не знаем, нет подзаконных актов. Чтобы система заработала, их надо не меньше десятка. То есть это огромный бумагооборот, который будет отвлекать силы работников леса от реальной работы с лесом. У них и так больше трёх четвертей времени забираются бумаги, а тут ещё добавится. Весь вал в точности оценить пока нельзя, но 20 млн. документов – это лишь то, о чём можно с уверенностью сказать: будет обязательно. Этого количества недостаточно, чтобы уничтожить оставшиеся силы лесного хозяйства, а вот если бумаги начнут множиться, то добьют кадры наверняка.

Усушка, утруска…

Есть ещё некоторые риски, которые могут быть реализованы. Например, закон имеет довольно высокий коррупционный потенциал.

Буквально на днях появилась очень интересная работа Анатолия и Алексея Курицыных из центра «Лесэксперт» по поводу определения объёма круглых лесоматериалов. Авторы говорят: круглые лесоматериалы не поддаются точному учёту, это живой материал, погрешность может составлять от 3 до 12%.

Это много, а новый закон вообще не предусматривает, как быть с такой погрешностью. Получается,невозможно точно указать, сколько везёт лесовоз. А если он везёт далеко, то объём по дороге ещё и меняется: нагрев, остывание, усушка, утруска… Погрешность вроде и не предусмотрена, но она будет неизбежно, и при должной ретивости проверяющий всегда найдёт отличие. Соответственно, каждый перевозчик древесины автоматически становится нарушителем. Проблему можно урегулировать на уровне нормативных актов, но будет это сделано или нет, неизвестно. А что такое закон, который нельзя выполнить? Если нельзя выполнить – надо купить проверяющего.

Дрова – это серьёзно

Отдельный момент, не относящийся ко всему ранее сказанному, но весьма важный – социальная ущербность. Речь о заготовке древесины для собственных нужд.

Здесь я сказал бы так: это лазейка, чтобы возить вор-лес; по сути, открытый канал для перевозки древесины без особого учёта. Но даже это вторично, а существенно вот что: когда вводилась норма заготовки древесины для собственных нужд, не было определено, что это – субсидия для беднейших слоёв населения, которая выдаётся не деньгами, а натурой? Или это обеспечение специфических нужд сельского населения? То есть, грубо говоря, непонятно, что государство человеку даёт: дрова и материалы для собственного строительства? Или ему, поскольку он бедный, даётся право заготовить древесину, а там пусть сам распорядится? Неясность – ресурс для личного использования или подачка от государства – сохраняется. Лично я ни в том, ни в другом варианте не вижу беды, оба заслуживают право на существование. Так вот, теперь новый закон говорит: древесину можно использовать только для личных нужд. На вопрос, хорошо это или плохо, ответить затрудняюсь, могу лишь сказать, что это станет источником конфликтов.

Допустим, есть пенсионер, которому нужны дрова, а денег и на еду-то едва хватает. Перетаскать дрова на себе он не в силах, но может кому-то своё право на заготовку дров продать за услугу. Сегодня это самая распространённая практика. Хороша она или плоха? Наверное, плоха, если опираться на рафинированные представления о правовом государстве, но в реальности для многих людей это единственный способ заготовить дрова. И вот теперь новый закон такой способ запрещает, поскольку передача древесины, заготовленной для собственных нужд, другому лицу отныне исключена.

К чему это приведёт? В тех случаях, когда у сельских жителей не окажется денег купить дрова у предпринимателей, когда люди не смогут заплатить за рубку древесины для собственных нужд, они останутся без дров. Ясно, что будут либо искать лазейки, либо замерзать. Я считаю, что это неправильно. Может быть, стратегически подход в законе верный, но не для нашей нищеты.

В полную силу социальная ущербность этого закона сработает следующей зимой, когда люди уже не смогут законно заготовить себе дрова в рамках действующих правил.

Будут и другие пострадавшие – чудом уцелевший пока мелкий деревенский бизнес, которому от заготовки дров (в отсутствие других источников) перепадал маленькими партиями пиловочник. В новых юридических условиях на мелких предпринимателях из глубинки можно поставить крест.

Ошибки на уровне концепции

Вполне сознаю, что мои прогнозы могут показаться мрачными. Я и сам мечтал бы ошибиться, но некоторые параллели препятствуют оптимизму. Если посмотрим положительные комментарии по поводу этого закона, убедимся, что они очень похожи на комментарии к Лесному кодексу: в принципе хорошо, что закон появился, он регулирует некоторые очень важные вопросы, а конкретные недоработки мы исправим в процессе. Но уже приняты 22 федеральных закона, которые «исправляют» Лесной кодекс, а результат весьма плачевный. Кодекс лучше не становится, потому что ошибки на уровне концепции. К сожалению, в законе о госрегулировании оборота древесины ошибки тоже на уровне концепции.

Не скажу, что сама идея абсолютно ущербна для всех времён и народов. Похожие законы действовали в Швеции, например, но в разных исторических условиях, в разных государствах они работают по-разному.

Надо отметить, что в некоторых регионах (Вологодская и Архангельская области, Приморье, Забайкалье, Башкирия) такую систему пытаются вводить. Правда, в менее жёстких рамках и без единой системы ЕГАИС. Там есть положительный опыт, то есть элементы (контроль за перевозками) с некоторыми издержками для населения действительно позволяют уменьшить количество незаконных рубок.

Тот вариант, в каком этот закон был принят в первом чтении, на мой взгляд, был бы полезен как федеральный. Например, единая система документов на перевозку древесины – полезная штука? Конечно. Маркировка дуба, ясеня, бука – нужная вещь? Разумеется. Породы настолько ценные, а сектор настолько криминализирован, что без маркировки не обойтись. То есть элементы здравого смысла в законе есть, они обкатаны на уровне регионов, но здесь они собраны в слишком сложную и концептуально ошибочную систему. И если позитив и негатив в этом законе поставить рядом и соотнести, негатив победит со значительным перевесом.