С Михаилом Тюряпиным (на снимке), уроженцем деревни Водогора Пинежского района, мы случайно познакомились в Архангельске. Узнав, что он всю жизнь работал бригадиром сплавщиков — сначала в Холмогорской сплавконторе, а потом в Пинежском леспромхозе, – я решил расспросить опытного сплавщика о днях былых и узнать его мнение о   перспективах   сплава.

Михаил Яковлевич начал свою трудовую сплавную деятельность в 1953 году. Тогда молевым сплавом по реке Пинега занималась ещё Холмогорская СПК, через год сплав передали приречным леспромхозам, начиная с самого дальнего — Выйского, что в Верхнетоемском районе.

После ледохода 10 дней отводилось на завоз грузов по Пинеге, после чего в устье Пинеги ставилась поперечная запань, сплоточно-формировочный рейд, и леспромхозы начинали сброску древесины в воду, проплавом которой на своём участке в 17 км и занималась бригада Михаила Яковлевича.

В то время мелкотоварник не проходил пролыски (когда снималась часть коры для просушки), в результате немало древесины подныривало под ограждающие боны и оседало на берегах. Техника была — крючок да багор, и приходилось вручную, зачастую на плечах, переносить обсохшие брёвна к реке.«Бывало, проснёшься утром, — рассказывает Михаил Яковлевич, — а плечо так болит от брёвен, притронуться нельзя. Но приходится идти на работу – лес на берегу не оставишь».

Зачищать участок от обсохших брёвен бригаде Михаила Тюряпина за навигацию приходилось не один раз. Позднее запретили сбрасывать мелкотоварник без пролыски и годовой просушки, тонуть леса стало меньше, однако работы на проплаве всегда хватало.

За навигацию по Пинеге до запани в Усть-Пинеге обычно сплавляли 1,2-1,3 млн. кбм. Там лес сортировали, сплачивали в пучки, формировали плоты, которые буксировались в Архангельск.

Вспомнил Михаил Яковлевич, что прежде по Пинеге сплавлялись и плоты за тягой буксиров, и гонки – сплоточные единицы объёмом 200-400 кбм, которые самосплавом сплавлялись по реке, а управлялись вёслами, установленными на торцах гонок, имеющих прямоугольную форму. Такие гонки сплавлялись прямо до Архангельска, либо из них на Северной Двине формировали более крупные сплоточные единицы и уже пароходами буксировали в Архангельск.

Михаил Яковлевич считает, что сплав, особенно молевой, в прежних объёмах вряд ли выгоден из-за больших затрат на проплав. А вот изучить опыт сплава гонок, активнее использовать сплав в плотах – смысл есть. Сейчас в лес пришла новая современная техника, и производственникам совместно с учёными следует поработать над технологиями, которые позволили бы осваивать глубинные районы, где лес есть, а дороги лишь водные.

Сейчас Михаил Яковлевич на пенсии. Он считает себя богатым человеком — ведь у него шестеро детей, четырнадцать внуков, девять правнуков. Как видим, состояние у старого сплавщика весьма солидное.

Сергей КОНДРАТЬЕВ.

Опубликовано в "Лесной Регион" №