Санкционное давление на Россию продолжается. Евро­союз принял уже пятый по счёту пакет санкций, который затронул в том числе предприятия лесопромышленного комплекса. В сложившихся условиях самое главное – сохранить рынки сбыта, а значит, производства и рабочие места.

Санкции и контрсанкции

С 8 апреля Евросоюз запретил импорт российской древесины. Но ещё раньше, с 1 января, вступило в силу распоряжение президента Владимира Путина, запрещающее вывоз с территории России необработанных или грубо обработанных лесоматериалов хвойных и ценных лиственных пород. А с 9 марта правительство ввело запрет на экспорт в недружественные страны фактически всей древесины, в том числе берёзовых балансов, фанерного кряжа, топливной щепы и древесных пеллет – топливных гранул. Включение импорта древесины в европейский санкционный пакет лишь уравновесило список взаимных запретов.

По оценкам экспертов, на Северо-Западе доля прямого импорта продукции предприятий ЛПК после запрета на экспорт так называемого леса­кругляка составляла не более 10%. Ещё 20% шло на внутренний рынок. Остальная древесина подвергалась глубокой переработке на предприятиях, которые находятся на территории России, но принадлежат иностранным компаниям. За рубеж вывозились готовые изделия.

Как пояснил генеральный директор ООО «Русский экспорт» Юрий Сидоров, сегодня большинство таких предприятий приостановили свою деятельность. В результате около 70% леса не востребовано.

Удар по лесопромышленникам

По словам Юрия Сидорова, такие предприятия, как IKEA, финско-­шведская Stora Enso, финская UPM, Святогорский целлюлозно-­бумажный комбинат (ЦБК), который принадлежит американской компании International Paper, временно не работают, и заготовленный лес оказался бесхозным.

Главная проблема для лесозаготовителей сегодня – необходимость оплачивать аренду лесных участков. Предприниматель либо покупает на аукционе так называемую разовую лесосеку, либо получает участок в аренду на 49 лет. Арендаторов большинство. Средняя ежемесячная арендная плата за участок в 30 тыс. кбм леса в год – 1 млн рублей. Кроме того, арендатор должен провести комплекс восстановительных работ за свой счёт.

Если предприятие ЛПК не сможет заплатить за два месяца аренды или не будет проводить восстановительные работы, договор с ним должен быть расторгнут.

Это одно из существенных условий. Пилить лес, который невозможно продать, арендатор не будет, но аренду должен заплатить за весь объём. Лесозаготовители ждут помощи от властей. Но в правительствах Новгородской и Псковской областей ситуацию прокомментировать не смогли. А вот архангельский губернатор Александр Цыбульский сознаёт масштаб проблемы.

- Лесопромышленный комплекс Архангельской области – одна из ключевых сфер региона. Он обеспечивает около половины отгрузки обрабатывающих производств и почти 23 тысячи рабочих мест для населения, – пояснили в региональном правительстве. – Практически вся деятельность ЛПК ориентирована на поставки за рубеж, это продукция именно переработки древесины. Лесозаготовительные предприятия Архангельской области отгружают сырьё практически в полном объёме местным производителям, на экспорт идёт не более 1% необработанной древесины.

Председатель комитета по ЛПК Архангельского областного Собрания депутатов Александр Дятлов рассказал, что в регионе создана рабочая группа при губернаторе, которая занимается поддержкой лесопромышленного комплекса.

«Наибольшие проблемы со сбытом у фанерного завода в Новодвинске. Предприятие отгружало продукцию в Литву, Латвию, Эстонию, Германию, Францию. Архангельский ЦБК и группа компаний «Илим» ищут покупателей в Азии, – говорит Александр Дятлов, – Раньше обработанная древесина (а особенно пеллеты) шла в Европу, но у нас есть группа компаний УЛК, которая и так работала по пиломатериалам с Китаем. Увы, в этом направлении большая проблема с транспортировкой».

По словам депутата, логистика архангельских предприятий – до порта Санкт-­Петербург, а оттуда контейнеровозами в Китай. Сейчас контейнеров не хватает, три самых крупных перевозчика – Maersk, Mediterranean Shipping Company и CMA CGM – ушли с российского рынка. Кроме того, есть проблемы с железной дорогой: она забита приоритетными грузами, к которым продукция ЛПК не относится.

Национализация как спасение

Бизнесмен Юрий Сидоров полагает, что государство должно обеспечить поддержку лесной отрасли. Во-первых, необходимо рассмотреть вопрос о кредитных каникулах для арендаторов делянок. Второе и самое главное – национализация предприятий, осуществляющих глубокую переработку. При этих условиях отрасль может выжить.

По словам архангельского депутата Александра Дятлова, недавно в области проходило выездное заседание профильного комитета по экологии, все предложения от предприятий переданы в правительство и Госдуму.

«Мы просим рассмотреть возможность арендных каникул, а когда ситуация выровняется, все платежи арендаторы внесут. Сейчас существует угроза для предприятий лишиться лесного фонда и не довести до конца инвестпроекты, – говорит Александр Дятлов. – Кроме того, мы обратились в Правительство России с предложением организовать свою контейнерную компанию. Государство должно изъять контейнеры, которые «зависли» в России, докупить новые и наладить логистику. Тогда проблемы с поставкой будут решены».

Архангельские лесозаготовители просят приостановить внедрение системы электронного документооборота ЛесЕГАИС: с введением санкций система перестала корректно работать, а штрафы на лесозаготовителей уже накладывают.

Импортозамещение не сработало

Практически вся техника, задействованная на предприятиях ЛПК, импортная. Это и валочные машины, и форвардеры, которые собирают деревья в штабеля, сортируют и вывозят из леса. Техника американская, шведская и финская.

«Те запчасти, которые ещё есть на складах, подорожали в три раза, отдельные позиции – в шесть раз, – рассказал Юрий Сидоров. – Бензопилы также импортного производства, некоторые собирались на территории России, но из импортных запчастей. Из всей производственной цепочки отечественные только тягачи и лесовозы».

По мнению эксперта, поставки из Белоруссии и Китая эту проблему в ближайшее время не решат. Возможны логистические цепочки через Среднюю Азию, но цена на такой импорт возрастёт кратно, а на организацию производства в России уйдут годы.

Некоторые компании начинают сотрудничать с Северным (Арктическим) федеральным университетом – там делают чертежи необходимых деталей, а изготовить их можно на ПО «Севмаш». Они могут производить многое, говорит Александр Дятлов.

Гречка, сахар и... бумага

Через две недели после начала спецоперации сразу вслед за гречкой и сахарным песком перешла в разряд дефицитных товаров и офисная бумага. Цена на неё резко поднялась, но даже за большие деньги бумагу купить было сложно. Российским предприятиям срочно пришлось задуматься о переходе на электронный документооборот. Позднее бумага в магазинах появилась, но кремового оттенка.

Одним из производств, которые перешли на выпуск такой бумаги, стала Вельгийская бумажная фабрика из Боровичей. Директор предприятия Ольга Семёнова пояснила, что бумага боровичской фабрики производится из вторичного сырья с добавлением целлюлозы, и проблемы с сырьём нет: за границей макулатуру закупать не приходится. Целлюлоза тоже есть, Архангельский ЦБК и группа компаний «Илим» поставляют её бесперебойно.

Не в чем возить

По словам директора Вельгийской бумажной фабрики, основная сфера деятельности этого производства – пакеты для упаковки. Причём по требованию заказчика они должны изготовляться из макулатуры с добавлением целлюлозы. Ещё недавно одним из постоянных клиентов фабрики был приостановивший свою деятельность «Макдональдс».

- Мы продавали на экспорт 75% продукции, сейчас всё упирается в отсутствие контейнеров. Порт работает, а контейнеров по нормальной цене нет, – рассказывает Ольга Семёнова. – Покупатели ждут, просят организовать доставку. Цена за контейнер уже не две тысячи долларов – от 11 до 15. По этой цене мы отгружать продукцию не можем даже пополам с покупателем.

Вельгийская бумажная фабрика поставляет бумагу в Африку, Латинскую Америку. Страны Европы – Сербия, Румыния, Болгария, Италия – продолжают покупать боровичскую бумагу, перевозку осуществляют фурами, зарегистрированными в Сербии.

Логистика – вопрос выживаемости

Как пояснил транспортный эксперт Вадим Сипров, железнодорожное сообщение с Китаем достаточно развито уже сейчас: есть несколько погранпереходов на российской границе. Кроме того, лес и изделия из него в Китай можно вести через Казахстан, пограничный переход Хоргос – там достаточно большие провозные мощности. Проблема в перестройке логистики. Предприятиям ЛПК иногда не хватает гибкости и элементарных знаний.

- Ситуация переломная. Кто успеет оперативно перестроить логистику, договориться с железнодорожниками и речниками, тот не проиграет, – уверен транспортный эксперт. – Рынок сбыта для российского леса есть. Кроме Китая, который купит всё, что мы ему сможем продать, российский лес охотно возьмут Пакистан, Индия, Иран. Придётся выстраивать логистику доставки по Волге через Каспий, но это уже забота речного транспорта.

Антоний Киш, Санкт-Петербург.